Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, — это звездное небо надо мной и моральный закон во мне.
Иммануил Кант


Мы стояли на Дворцовой площади возле Адмиралтейского столпа, вокруг которого люди выстроили стену (скорее ковёр) плача. Сотни детских игрушек, записки, плакаты, фотографии, догоревшие свечи.
Была, кажется, среда. Дни официального траура прошли, рядом были люди, но не столько, как в первые дни. Кто-то фотографировал стихи, чтобы выложить в инстаграм, кто-то разговаривал по телефону - словом, атмосфера траура уже сходила на нет. Было нестерпимо тяжело и печально. Тут нужно сказать, что я не была здесь до этого, я несколько раз проходила мимо Дворцовой или была неподалёку, но я не могла себя заставить. Я в этом смысле очень слабый человек, если есть возможность избежать катарсиса, вызванного горем - я это сделаю.
Я полагала, что уже и не зайду сюда, но вот мы проходили мимо и зашли. Это такая странная смесь горечи и облегчения - как ужасно, что всё так, как хорошо, что я к этому не имею прямого отношения.
В день, когда это случилось, я в ужасе читала последние сводки и смотрела списки погибших, хотя прекрасно знала, что близких там никого не было. В тот день я подумала: "Какая же всё ерунда по сравнению со смертью". Это было не впервые, но со временем это чувство забывается, опять возвращается вся эта мелочность, обиды, конфликты и прочее - все эти глупости.
Там мы говорили о людях и он поставил диагноз - мол, все плохие, низкие, подлые. Я так не думаю. Я думаю, что люди слабые. Они не плохие, и не хорошие. Они просто слабые. Они просто люди. Нельзя обвинять тех, кто пришёл и говорит по телефону - да, это некрасиво, но нельзя упрекать и в этом. То, что они вообще пришли - это уже поступок, я считаю. Даже по близким людям очень тяжело скорбеть "по всем правилам". Я, например, не умею. Сознательно и несознательно я стараюсь отвлечься, хотя это может показаться неправильным. Но, на мой взгляд, куда не красивей напускная скорбь.
В общем и целом, к сегодняшнему дню я пришла к выводу, что люди не такие плохие, как о них любят рассуждать. Даже за самыми ужасными поступками человека кроется какая-то, пусть и не вполне совпадающая с представлением о правильном, логика. Люди, совершающие ошибки - не обязательно сволочи, они могут быть потеряны, отвлечены, одурманены и просто глупы. Всё-таки оценочные суждения в духе "плохой" и "хороший" - это неправильно.
На самом деле, я сама в последние годы жила в такой нравственной парадигме - в какой-то момент я решила, что непременно нужно стать хорошей, правильной, всепрощающей - как будто бы от этого я бы сделала свою жизнь лучше, да и весь мир, чего уж там. И чем чаще я сталкивалась с собственной слабостью, тем больше я понимала, что моя попытка быть в "белом плаще" лицемерна. Я ничуть не лучше всех и каждого. Ни убийц, ни предателей, ни лжецов - просто я - чуть-чуть сильней, а может быть просто не попала ещё в ту ситуацию, в которой я проявлю себя. Ну, то есть, уже в какие-то попадала, конечно, что ещё раз доказывает, что все мы - одного поля ягода. Довольно червивая ягода. То, что в каждом есть червоточина - проявилась ли она или нет, не делает нас всех бракованным товаром. Мы просто себя переоцениваем. Может быть, мы просто много на себя берём в своей погоне за нравственным императивом?